dema2 » 24/04/2013, 14:58
Последние страницы почитали с интересом, но показались они нам не совсем по теме дискуссии "Русская Болгария: взаимоотношение с местным населением". Подумали-подумали и... решили предложить Вашему вниманию наш взгляд по теме. Уж простите за форму, но как смоглось ))):
"СРЕЩИ"
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ
Бургас встретил неприветливо. Марина стояла в самом хвосте одной из четырёх очередей на пограничном контроле и ужасно злилась. Досада на происходящее просто сжимала её, как тиски, со всех сторон. Такой удачный по времени рейс, такую сказочно тёплую погоду обещал интернет на эти недолгие четыре дня, такие планы, готовые вот-вот стать реальностью, такие долгожданные встречи - и всё вдруг отодвигается на долгие полтора, а может быть два часа!
Среди остальных пассажиров настроение было разным: кто-то, по-европейски поджав губы, стоически выдерживал затягивающуюся формальность, кто-то требовал старшего смены, а какой-то вальяжный дядька слегка подшофе, улыбаясь, говорил: «Ну что вы, ребята! Нас здесь так любят, пааа-думаешь, слегка зависли компьютеры».
«Любят-то любят, - думала Марина, - но я так стремилась убежать (улететь?) от ледяного и просто дождя, от суеты, сутолоки, от неутомимо натянутого нерва всей нынешней действительности, а меня этот город вроде бы и не ждал…».
Кое-где прошелестело: «Да это провокация! Провокация против русских туристов». Как не подумать, что действительно так, когда на огромный российский самолёт предусмотрено небольшое количество персонала для пограничного контроля, когда паспорта почему-то складывают стопочкой по пять штук и куда-то уносят «для сканирования», когда одна из пограничниц вдруг встаёт и уходит со своего места, когда на час позже прилетевшие самолётом из Лондона пассажиры рядом за прозрачной стеной быстро проходят границу – (единое пространство!). Как обидно! А в сумке помимо вещей лежат луковицы тюльпанов, которые Марина хотела посадить в своём садике перед домом. Мысль о тюльпанах стала главной: вспомнилось, что их можно сажать в Болгарии до декабря, что цвести они могут с марта – вот бы увидеть, тогда, наконец, может, станет понятным, почему этот цветок символ Международного женского дня 8 марта.
Марина любила этот праздник не смотря на то, что кто-то считал глупым, вспоминать о женщинах только в этот день, кто-то язвил по поводу его международности, ну и что! Праздник всё равно хороший, вот только в центральной России он точно не весенний.
Очередь закончилась, на неё ушло действительно два часа. «Бог с вами: глубоко вздохну, резко выдохну три раза, вспомню, что разница во времени два часа, - всё, полегчало!»
Здравствуй, Бургас! Здравствуйте, болгары без назойливого домодедовского «Такси? Официальное такси? Такси не желаете?», а с немногочисленными именными табличками. Табличек немного, так как в это время года сюда прилетают в основном те, у кого есть квартира или дом, зачем им табличка? О машине договариваются заранее, Марина делает это по телефону, предпочитая проверенных временем друзей.
Сколько солнца! От обиды и досады не осталось и следа! Деревья, деревья ещё вполне зелёные! Так, куртку на заднее сидение, побольше воздуха в лёгкие (ничего, что чуть-чуть попахивает керосином – аэропорт всё-таки) и поехали!
Куда вначале? Не забыть бы, что тепло теплом, но осенью темнеет рано – Марина не любила ездить в темноте, тем более это не Москва с Подмосковьем, где от практически любого пункта А в практически любой пункт В можно доехать по полностью освещённой дороге. Да и южная тьма – она особенная даже летом: если нет луны – то, действительно, хоть глаз выколи. «Не буду бродить по Бургасу, уж тем более не поеду сегодня в Созополь, заеду в Биллу – и к себе в деревню», - думала Марина. Бензина в баке, как обычно, два деления («обычай делового оборота» - почему-то вспомнилось из лекций по гражданскому праву). «После Биллы заеду на заправку».
Привычно укладывая в тележку сок, кисло мляко , масло, сыр, кофе, ещё какие-то мелочи, Марина слышит звонок телефона.
- Доченька, ты ещё не добралась до места?
- Нет, мамуля, заехала в Биллу.
- Ты смотри, Мариночка, не забывай включать фары при движении – сейчас в Болгарии увеличили штрафы. Да, и не кури в общественных местах – они уже приняли закон.
- Мама, я уже полгода не курю.
- А ну да, ну да…
Марина действительно бросила курить и очень гордилась собой, когда даже при их непрекращающихся дедлайнах научилась обходиться без сигареты.
- Мариночка, ты сыр в Билле не бери, там, помнишь, в одной деревне – мы тебе рассказывали – продают бЕсподобный кашкавал .(Марина даже представила, как мама покачивает головой и почти всем корпусом, усиливая значение слова «бесподобный»)
- Хорошо, мамочка.
- Да, и обязательно передай привет соседям от нас с папой. Целую, доченька.
Сыр, уже отправленный в тележку, Марина выкладывать не стала, но в деревню, о которой рассказывали родители, решила всё-таки заехать, если на это останется время.
На заправке Марина залила бак до полного (даже не мелькнуло сомнение, осенью истрачу ли весь – не думалось о том, что впереди короткие четыре дня) и по негласной с собой договорённости купила диск с болгарскими песнями. Как ни старалась, до деревни добралась, когда было почти темно. Привычно открыла ключом калитку – вроде и не уезжала, медленно прошла по дорожке, потрогала виноградную лозу, посмотрела на небо, которое было такой же опрокинутой звездной чашей, как и летом, потом поднялась по лестнице – два поворота ключа: здравствуй, Кышта !
ДЕНЬ ВТОРОЙ
Высунув ногу из-под одеяла, Марина поняла, что утро-таки не летнее, дрова в камине прогорели, ночью подкладывать их было некому, и это значит, что нужно самой позаботиться о том, чтобы было тепло. Приговаривая в такт переминающимся ногам «А у нас в квартире газ, а у нас в квартире газ…», растопила камин, включила кофеварку, щёлкнула телевизионным пультом – никакого интернета, никакой почты, никакой работы – погружаюсь в болгарскую действительность, смотрю только болгарские каналы (…и чуть-чуть русские).
Вдруг зазвонил болгарский телефон (полное погружение).
- Да!
- Марина, здравствуй! Ты всё-таки приехала? Как я рад!
- Привет! Знаешь, я сейчас занята, давай позже созвонимся.
- Мариночка, не клади трубку, я просто хотел тебя пригласить. Один мой знакомый устраивает на днях встречу друзей, и, знаешь, там будут запекать целого барана! Ты когда-нибудь видела, как запекают целого барана? Марина, это очень интересно.
- Хорошо. Но давай всё же созвонимся позже.
«Господи, что может быть интересного в запечённом баране?» – думала Марина. Она выглянула в окно и увидела своё любимое утреннее зрелище: бредут вдоль деревенской улицы барашки, а за ними, притворно сердито подгоняя, – пастух. Нужно открыть окно и тогда ещё лучше будут слышны колокольчики. Марина вспомнила, как однажды она видела этого же пастуха, несущего на руках только родившуюся овечку, и рядом семенящую овцу-маму – вот, что интересно! Это не просто интересное, это завораживающе трогательное и первозданно притягивающее зрелище. Эх, Иван, Иван, нет в тебе никакой романтики…
Но противоходом, разрушая вдруг охватившее её смятение от голоса Ивана, наступало воспоминание об их встрече и знакомстве. Марина давно собиралась посетить исторические места в Болгарии, подтверждающие для неё сокровенную связь русских и болгар. Она знала некоторые исторические факты из школьной программы, из старого чёрно-белого фильма «Герои Шипки», но сильнее фактов были ощущения, ощущения того, что связь двух народов глубинная, подобная мощному, хоть и скрытому от глаз, артезианскому течению в озёрах современной жизни. Каждый раз, выходя на Китай-городе и бросив мимолётный взгляд на памятник героям Плевны с митингами или без, она давала себе почти клятвенные обещания в следующий приезд в Болгарию посетить места боевой славы и дружбы. Случилось это летом, когда надоело поджариваться на пляже и душа устремилась к высокому. В соответствии с известной хронологии событий первой стала Шипка, которая произвела колоссальное впечатление: почему-то в мыслях памятник по масштабу был соразмерен московскому, но то что Марина увидела воочию, потрясло до глубины души… Там она и познакомилась с Иваном, который предложил после Шипки поехать в Пловдив. Это вполне соответствовало её планам, так как Плевну Марина решила посетить в следующий раз, а памятник Алёше тоже очень хотелось увидеть, ещё с детства. Мама часто напевала песню:
Белеет ли в поле пороша, пороша, пороша,
Белеет ли в поле пороша, иль гулкие ливни шумят.
Стоит над горою Алёша, Алеша, Алёша,
Стоит над горою Алёша – в Болгарии русский солдат.
У песни была приятная грустная, словно покачивающаяся мелодия, а слова вызывали интимно-патриотичные чувства: тихие и без пафоса. Марины всегда еле-еле сдерживала слёзы в том месте, где пелось:
Цветов он не дарит девчатам, девчатам, девчатам.
Цветов он не дарит девчатам – ни ему дарят цветы…
В Пловдиве в тот день было очень жарко, но несмотря на это они добрались до самой вершины горы к подножию памятника. Вокруг почти никого не было, на одном из деревьев застыла в безветрии георгиевская ленточка. Они с Иваном смотрели на памятник, и кто-то вслух произнёс: «Алёша смотрит на Россию, куда-то в сторону Орла или Брянска…» Потом каждый додумывал свою историю о воине, проделавшем дальний путь в этот древний город.
Во время ужина Марина поинтересовалась у болгар, почему памятник назвали Алёшей, а не, например, Иваном – что было бы по её мнению более логичным. «Это вполне объяснимо», - ответили болгары, - «Алёша –русское имя, а Иван – традиционное болгарское!!!». Да, как после такого подвергать сомнению братство русских и болгар.
Всё это было летом, а сейчас осень, которую Марина любила не меньше, даже промозглую московскую, тем более такую тёплую черноморско-болгарскую. «Быстро завтракаю и поеду к морю – дышать, дышать!»
Марина выглянула на балкон и увидела соседей, помахала рукой, схватила пакет с подарочками – и, как была в халате, выбежала на улицу:
- Здравейте !
- Здравей ! – дважды поцеловались.
- Вот, я привезла вам водку, икру, русский шоколад. Мама с папой вам привет передают.
- Благодаря ! И в ответ, - явно ещё с вечера приготовленный пакет. Марина знала, что в деревне ничего не скроешь: кто приехал, кто уехал, кто заболел, у кого гости. Она даже любила такую открытую для всех жизнь, потому что в том числе неуловимым образом в этом сочетались и упомянутая открытость и деликатность по отношению к образу жизни других людей.
- Что это?
-Закуска !
Вот ситуация: и взять неудобно – соседи довольно пожилые люди, а как не взять – обидятся же. Марина берёт пакет, заглядывает в него, а там домашние яйца, домашнее вино и несколько всё ещё грунтовых помидоров и перцев.
- Спасибо, спасибо большое.
- Надолго приехала?
- На четыре дня.
- А почему так мало!
- Работа. Я к вам ещё зайду. Довиждане !
- Приятен ден!
День действительно обещал быть приятным: выглянуло солнце, градусник показывал плюс восемнадцать, и впереди была встреча с Чёрным морем.
Никогда не манили Марину экзотические красоты других морей, она безразлично слушала рассказы бывалых и начинающих дайверов о погружениях, их количествах, рыбах, похожих окрасом на попугаев. Чёрное море с запахом йода, цвета от голубого до тёмно синего, действительно почти чёрного, было для неё живым существом, по которому она скучала, немного побаивалась и бесконечно любила.
Дорога к морю была не просто незагруженной, как летом, она была практически пустой. Наконец справа показался краешек моря, похожий на краешек лежащей на боку вазы из цветного стекла. Марина не торопилась, она вообще в любое время года в Болгарии получала особое удовольствие от неспешной езды. Пустующие отели и кемпинги совсем не вызывали грусти – наоборот казалось, что отсутствие туристов позволило природе вновь стать объёмной и от этого ещё более красивой.
Здравствуй, Чёрное море!
ДЕНЬ ТРЕТИЙ
Созополь для Марины был первым городом в Болгарии, с которого началось знакомство со страной, поэтому в каждый свой приезд она обязательно его нет, не посещала, а навещала, как человека, который ввёл в новый круг общения. Ставя машину на бесплатную (!) стоянку с большим количеством свободных мест, Марина вспоминала, как летом при аналогичных обстоятельствах она задумалась о необходимости нового слова для действий по парковке машин в Бургасе и Созополе: наверное, не вполне справедливо, что слово «паркур» уже нашло своё предназначение, ведь припарковаться в сезон в прибрежных болгарских городах – вот настоящее преодоление препятствий! У осени свои преимущества…
Любимая брусчатка Старого города обязательно приведёт к какому-нибудь месту, где можно выпить кофе в ещё не закрытом на зиму уличном кафе. Сегодня воскресенье, и по Созополю гуляют болгары, явно приехавшие из других городов, жители города тоже высыпали на улицу – понежиться на осеннем солнышке: одних от других можно отличить по наличию или отсутствию фотокамер; встречаются и соотечественники.
- Марина!
- Иван! Как ты меня нашёл?
- Это долгая история, точнее сложное логическое умозаключение, точное длинная математическая выкладка. Зачем тебе это? - сказал Иван, крепко прижимая Марину к себе.
Сердце бешено заколотилось: «Наверное, от кофе», - совершенно беззастенчиво врала Марина самой себе. Да, и насчёт отсутствия романтики у Ивана оказалась неправа.
- Какие у тебя планы?
- Да особенно никаких.
- Моё предложение попробовать блюдо под названием «Агнешко » остается в силе, но вначале я предлагаю поехать в Ясную Поляну.
- В Ясную Поляну? - механически повторила Марина, и мысли перенесли её в Тульскую область в имение Л.Н.Толстого. Странная история: из русских классиков Марина больше любила Чехова, а вот не единожды бывала именно в Ясной Поляне. Чем же это место так привлекательно? Красивый парк, скамейки, яблоневый сад с огромным количеством деревьев, история про зелёную палочку и связанное с ней место захоронения «матёрого человечища», два дома, флигель, крестьянские избы, лошади – что же всё-таки манило? Задавая себе этот вопрос, Марина многое прочитала: и большинство произведений самого Льва Николаевича, и «Мою жизнь» его жены Софьи Андреевны, и книгу Т.А. Кузьминской – сестры Софьи Андреевны, - непросто складывалась жизнь в этом имении, но, тем не менее, Марина пришла к выводу, что притягивало ощущение большой семьи и места, где эта семья собирается. Марина называла большой семьёй не Толстого, его жену и многочисленных детей и даже не потомков Льва Николаевича, которые с заслуживающей уважение регулярностью продолжают встречаться . Она подразумевала в жизни два понятия: семья – мама, папа, дети и Большая семья, которая как ореол обитания включает в себя ещё и дедушек и бабушек, тётей и дядей, кузин и кузенов, племянников и племянниц, внуков и внучек, не теряющихся из виду в жизненных водоворотах, а всегда досягаемых в общении, в осознании того, что они есть как часть собственного бытия…
- Марина, ты меня не слышишь?
- Я тебя хорошо слышу, только при чём здесь Ясная Поляна? Ты что изобрёл новоё средство передвижения?
- Нет, Мариночка, средство придвижения всё то же – автомобиль, только я приглашаю тебя в болгарскую Ясную Поляну, слышала о такой?
Марина не слышала, а видела, видела в своё время указатель на дороге и тогда ещё подивилась совпадению. А совпадения никакого не было: село так называется потому, что его когда-то основали последователи философского учения Толстого.
- В Ясной Поляне живут мои хорошие друзья Никола и Дэнка, я тебя с ними познакомлю.
Ну что ж в Ясную Поляну – так в Ясную Поляну. Машина Ивана едет впереди – он обещал показать красоты Странджи . Действительно есть на что посмотреть: на склонах барашки, лошади и даже буйволы, а сами склоны привлекают неяркой красотой пастельного травяного разноцветья. Дорога уводит в дубовую рощу и наконец, - деревянный указатель села. Марина сигналит – машины съезжают на обочину.
- Здесь, наверное, есть музей – очень хотелось бы посмотреть.
- Есть, конечно. Он, правда, небольшой, зато руководит им очень интересная пара - Христо и Майя, я тебя с ними тоже познакомлю – они настоящие сподвижники, начинали всё с нуля. Только музей, может быть, в это время не работает.
«Пара, - подумала Марина, трогая машину с места - ну да, пара, как же иначе: болгары ей часто встречались именно парами – молодые и не очень, городские и деревенские, курящие и некурящие, но мужчина и женщина…»
Подъезжают к аккуратному дому – небольшому, и, как водится в Болгарии, двухэтажному с двумя входами - один на первый этаж, другой – по лестнице вверх на второй. Над калиткой каменная арка, поэтому Ивану приходится сильно наклоняться, чтобы, проходя, не удариться головой. Вдоль наполовину прозрачно зубчатого забора с внутренней стороны – хризантемы, буйство которых сдерживают бережные подвязки.
- Здравейте!
- Здравей, Иван!
- Здравейте, казвам се Марина .
- Здравей, казвам се Дэнка.
- Казвам се Никола.
Марина во время беседы, типичной по ритуалу для первой встречи успевает внимательно рассмотреть пару(!): Дэнка небольшого роста, а Никола очень высокий, но оба светловолосые. Никола в движениях нетороплив и степенен, а Дэнка - стремительна, хотя и сдержана.
«Она похожа на Герду из «Снежной королевы», - подумала Марина, - такая же маленькая, красивая и не просто активная, а трогательно воинственная.» Трогательную воинственность как свойство, название которому Марина сама придумала, она не раз замечала в болгарских женщинах, среди которых ей ни разу не встречались меланхоличные, склонные к ипохондрии или даже просто к рефлексированию особы.
- Что это? – спрашивает Марина, указывая на электрический прибор цилиндрической формы.
- Чушкопек.
Кто бывал в Болгарии - знает, что такое чушки – это не поросята, а то, что мы называем болгарскими перцами, а печёные чушки – довольно распространённое блюдо, так вот: чушкопек предназначен для того, чтобы испечь перцы. Он может быть рассчитан на одну или три штуки. Изобретение это не из новомодных типа аэрогриля или мультиварки, а, как оказалось, проверенный временем агрегат.
Марина с любопытством осмотрела чушкопек и даже поучаствовала в процессе по приготовлению последних осенних перцев.
От кофе, пива, сока, которые предложили гостеприимные хозяева, Марина с Иваном отказались – хотелось всё-таки узнать, работает ли музей. Когда выходили из калитки, у Ивана зазвонил телефон – Марине казалось, что по его противному звуку она сразу поняла, что закончилась не только встреча с новыми знакомыми – закончилась и нежданная загаданная встреча с Иваном.
- Нужно срочно выезжать в Софию.
- «Южный поток?» А как же агнешко? - как за соломинку хваталась Марина за предложение Ивана, которое ещё вчера казалось таким неромантичным, а сегодня вдруг стало и интересным, и важным.
- В следующий раз. Видела, сколько баранов пасётся на склонах гор – надолго хватит, - старался шутить Иван, не отводя грустных глаз от Марины.
ДЕНЬ ЧЕТВЁРТЫЙ
Во сне пригрезилось Чёрное море, и последним «кадром» было объявление «Лодка на разходка ». Поэтому, наверное, проснувшись, Марина вслух произнесла «утрешня разходка» и подумала о том, что в течение пусть недолгих четырёх дней так и не погуляла по деревне, не встретилась, кроме соседей, с односельчанами. К тому же она обещала родителям привести болгарские газеты.
Первым человеком, на пути к центральной площади был дядя Дима – бывший кок, любивший всякий раз вспомнить и рассказать об этом. Дядя Дима довольно пожилой человек, но Марина летом часто видела его гуляющим по селу, убеждаясь в простой истине о том, что движение – это жизнь. Потом она поздоровалась с Пэткой – смуглой черноволосой очень приветливой болгаркой средних лет, встретила Полину – сухощавую высокую женщину с правильными чертами лица, раскланялась с Добриной, которая в детстве переписывалась с девочкой из Одессы, с Тошей – владельцем хозяйственного магазина, которому можно заказать любую мелочь для дома или сада. Вот и площадь. Не смотря на довольно раннее утро село, судя по всему, уже давно пробудилось, о чём свидетельствовали запах свежеиспечённого хлеба, перемешивающийся с наночастицами лёгкого осеннего тумана, говор стариков, сидящих тут же на скамейке на площади. Группа мужчин помоложе расположилась за столиками перед неизменным кофе, они явно говорят по делу, представляя собой возрастную группу так называемого трудоспособного населения. К последней категории относятся также те, кто ожидают автобус для поездки на работу в город: они тоже оживлённо что-то обсуждают. Какая-то ещё, не сразу обозначившая себя суета – то ли из-за утренней дымки, то ли из-за того, что Марина не до конца проснулась, присутствует на площади, но вдруг раздаётся школьный звонок, и всё становится понятно, т.к. площадь значительно пустеет, а школьники, заполняя собой классы, приступают к занятиям.
В ларьке, продающем газеты, работает Милка, она знает Марину и её родителей, тепло отвечает на утреннее приветствие. Газеты «24 часа» и «Труд» куплены, но уходить не хочется. «Попью кофе здесь», - решает Марина, присаживаясь за столик. Ей, как и летом кофе подают не в пластиковом стаканчике, как большинству, а в чашке, к которой прилагается не пластиковая, а металлическая ложечка. «Мерси». Приятно, что такая мелочь не ускользает из человеческой повседневной жизни – уделить чуть больше внимания гостю.
Тепло позволяет неспешно посидеть, а кофе, пробудив сознание, ещё раз мысленно отметить, что болгары так сильно сориентированы на социум: очевидно, что для них не только движение, но и общение – жизнь.
Марина вспоминает о так и не приобретённом бЕсподобном кашкавале и решает вместо него взять хотя бы луканки . Магазин открыт и для покупателей и для поставщиков, которые на маленьких коммерческих автомобилях подвозят продукты. Оплатив луканку, Марина обводит глазами прилавок: что бы ещё такое купить, чтобы увезти с собой то, ради чего она приезжает сюда? Нет, этого не купишь…
Таящее вместе с туманом время напоминало о необходимости завершить все дела перед отъездом. В список этих дел входили высадка тюльпанов, что являлось первым в жизни Марины опытом садоводства и укладка немногочисленных вещей в дорожную сумку. Марина хорошо запомнила, что тюльпаны сажают на глубину равную трём луковицам, между которыми необходимо оставлять десять сантиметров. Она отсчитывала лопаткой расстояние между будущими цветами, повторяя их благозвучное болгарское название - лал`е, и в это время в калитку вошла Пэтка, с которой они виделись утром – в руках у неё был чеснок, и его предлагалось тоже посадить. Марина улыбнулась, чувствуя тепло, исходящее от глаз и из рук соседки, как будто в руках был не чеснок, а искрящиеся драгоценные камни.
- Мерси, мерси, не трябва .
Это тепло было не последним – когда она зашла попрощаться с соседями напротив, в руках у чичо Митко был букет из её любимых хризантем, пахнущий осенним терпким солнцем. Как трогательно! «Ну и путь в самолёт нельзя с цветами, - думала Марина, - у меня есть ещё несколько часов до регистрации, когда можно будет не выпускать из рук или хотя бы не терять из глаз эти цветы».
До аэропорта ехала, как обычно, не торопясь, но дорога всё равно закончилась. Грустно, конечно, но любое расставание – начало новой встречи, это немного успокаивало.
Таможенный контроль в очередной раз дал повод задуматься о том, как же обуться и одеться, чтобы не ходить перед представителями власти босой и не быть подвергнутой почти медицинскому осмотру из-за звона рамки.
В дьюти фри было много русских, Марина тоже не отказывала себе в удовольствии купить ракию, розовую водичку и, конечно, духи. Для неё это был ритуал – такой же, как и для других соотечественников. Глядя на немногочисленных подданных Британской короны, которые приобретали какие-то мелочи и наверняка удивлялись полным корзинам пассажиров нашего самолёта, и, может быть, думали, что мы покупаем всё это из-за недостатка товаров на родине, Марина мысленно вступала с ними в короткую дискуссию, смысл которой сводился примерно к следующему: «В России можно купить всё, но это традиция, понимаете? У вас файв-о-клок ти, а у нас дьюти фри» (при этом Марина знала, что файв-о-клок ти у большинства британцев уже не соблюдается). Телефонный звонок оборвал её рассуждения:
- Марина!
- Иван… Как там ваш, наш, твой (Марина сбилась в местоимениях) «Южный поток»?
- Работаем. Ты ещё приедешь?
- Конечно приеду.
- ДО ВСТРЕЧИ!