chester651 писал(а):svetlinata писал(а):Честер,возможно ета информация вполен правдивая,я не отвергаю ничего,но Въй совсем не даете польнъй портерт Солженицина. Но есть и много других советских граждан,которъйе боролись против большевизма.Поддерживать коммунизма сейчас ето дело античеловеческое
Вот видите-кое-что о жизни в СССР у Вас прояснилось:Оказывается Солженицына не только в Болгарии читали.Только у нас его читали немного раньше....И поверьте,в большем объеме чем Вы себе представляете!Но что странно,
не любят у нас сексотов!!!!!!!!!Кем бы впоследствии они не становились:
Я немного расскажу о Солженицыне [того что Вы возможно не знаете] и надеюсь,Вы несколько измените о нем восторженное мнение:
1 За что был арестован и как сдал своих друзей-отдельный разговор
2.В сентябре 1965 года
КГБ конфисковал архив Солженицына с его наиболее антисоветскими произведениями, что усугубило положение писателя. Пользуясь определённым бездействием власти, в 1966 году Солженицын начал активную общественную деятельность
(встречи, выступления, интервью иностранным журналистам): 24 октября 1966 года выступил с чтением отрывков из своих произведений в
Институте атомной энергии им. Курчатова[представляете себе,что это за институт!И вдруг в нем выступает официальный диссидент!]Задумайтесь....
3.7 января 1974 года выход «Архипелага ГУЛАГ» и меры «пресечения антисоветской деятельности» Солженицына были обсуждены на заседании Политбюро. Вопрос был вынесен на ЦК КПСС, за высылку высказались Ю. В. Андропов и другие; за арест и ссылку — Косыгин, Брежнев, Подгорный, Шелепин, Громыко и другие. Возобладало мнение Андропова. Интересно, что ранее один из «советских вождей», министр внутренних дел Н. Щёлоков направлял в Политбюро записку в защиту Солженицына («К вопросу о Солженицыне», 7 октября 1971 года), но его предложения (в том числе — опубликовать «Раковый корпус») не нашли поддержки. По свидетельству тогдашнего начальника паспортного стола Москвы полковника милиции Н. Я. Амосова: «Cудя по характерным высказываниям Щёлокова, вся эта возня была ему явно не по душе. (…) но не Щёлокову, при всём его положении, было дано решить этот „государственный“ вопрос».
Какая жестокость!4.В выступлении по испанскому телевидению он одобрительно высказался о недавнем режиме Франко и предостерёг Испанию от «слишком быстрого продвижения к демократии». В западной прессе усилилась критика Солженицына, ведущие европейские и американские политики заявляли о несогласии с его взглядами.
О как!5.Вскоре после появления на Западе сблизился со старыми эмигрантскими организациями и издательством «ИМКА-Пресс», в которой занял главенствующее положение, не становясь при этом его формальным руководителем. Подвергся осторожной критике в эмигрантской среде за решение отстранить от руководства издательством эмигрантского общественного деятеля Морозова, руководившего издательством около 30 лет.
Идейные разногласия Солженицына с эмиграцией «третьей волны» (то есть уехавшими из СССР в 1970-е годы) и западными активистами холодной войны освещены в его мемуарах «Угодило зёрнышко промеж двух жерновов», а также в многочисленных эмигрантских публикациях.
То есть опять Исаевичу не угодили!Впоследствии (сам Солженицын датировал потерю им «слитной поддержки общества» периодом между выходом «Августа Четырнадцатого» в июне 1971 года и распространением в Самиздате «Великопостного письма патриарху Пимену» весной 1972 года) критика в его адрес стала исходить также и со стороны советских инакомыслящих (как либерального толка, так и крайне консервативного).
В 1974 году
Андрей Сахаров критически отозвался о взглядах Солженицына, не соглашаясь с предложенным авторитарным вариантом перехода от коммунизма (в противовес демократическому пути развития), «религиозно-патриархальным романтизмом» и переоценкой идеологического фактора в тогдашних условиях. Сахаров сопоставлял идеалы Солженицына с официальной советской идеологией, в том числе сталинского времени, и предупреждал о связанных с ними опасностях. Диссидент Григорий Померанц, признавая, что в России для многих путь к христианству начался с чтения «Матрёниного двора», в целом не разделял взгляды Солженицына на коммунизм как на абсолютное зло и указывал на российские корни большевизма, а также указывал на опасности антикоммунизма как «захлёба борьбы». Друг Солженицына по заключению в «шарашке», литературовед и правозащитник
Лев Копелев в эмиграции несколько раз публично критиковал взгляды Солженицына, а в 1985 году суммировал свои претензии в письме, где обвинял Солженицына в духовном расколе эмиграции и в нетерпимости к инакомыслию. Известна резкая заочная полемика Солженицына и
Андрея Синявского, многократно атаковавшего его в эмигрантском журнале «Синтаксис».
Писатель Варлам Шаламов, автор «Колымских рассказов», писал о Солженицыне и его творчестве«Деятельность Солженицына — это деятельность дельца, направленная узко на личные успехи со всеми провокационными аксессуарами подобной деятельности…».Правозащитник Глеб Якунин описал своё разочарование деятельностью Солженицына после высылки из СССР, в частности, тем, что Солженицын, попав за границу, «всю свою диссидентскую, правозащитную деятельность полностью прекратил».
Американский историк-советолог Ричард Пайпс писал о его политических и историософских взглядах, критикуя Солженицына за идеализацию царской России и приписывание Западу ответственности за коммунизм.
Критики указывают на противоречия между приводимыми Солженицыным оценками числа репрессированных и архивными данными, которые стали доступны в период перестройки(например, на оценки числа депортированных в ходе коллективизации — более 15 млн), критикуют Солженицына за оправдание сотрудничества советских военнопленных с немцами во время Великой Отечественной войны.
Его исследование истории взаимоотношений еврейского и русского народов в книге «Двести лет вместе» вызвало критику со стороны ряда публицистов, историков и писателей: Марка Дейча, Йоханана Петровского-Штерна, Леонида Кациса, Григория Бакланова и Владимира Войновича. В частности, Петровский-Штерн полагает, что книга Солженицына, снабжённая атрибутами академического исследования, в действительности при помощи ненаучной аргументации закрепляет антиеврейские стереотипы.
Начиная с 1976 года западногерманский литератор и криминолог Франк Арнау и чехословацкий журналист Томаш Ржезач обвиняли Солженицына в лагерном «стукачестве», ссылаясь на копию автографа так называемого «доноса Ветрова» от января 1952 года. Поводом для обвинений стало описание самим Солженицыным в главе 12 второго тома «Архипелага ГУЛАГ» процесса вербовки его сотрудниками НКВД в осведомители (под псевдонимом «Ветров»). Солженицын там же подчёркивал, что будучи формально завербованным, не написал ни одного доноса. Солженицын предоставил прессе образцы своего почерка для проведения почерковедческой экспертизы, но Арнау и Ржезач от проведения экспертизы уклонились. В свою очередь — Арнау и Ржезач обвинялись в контактах со Штази и КГБ, Пятое управление которого в рамках операции «Паук» пыталось дискредитировать Солженицына.
В 1998 году российский журналист О. Давыдов выдвинул версию о «самодоносе», в котором Солженицын, кроме себя, обвинил четырёх человек, один из которых, Н. Виткевич, был осуждён на десять лет. Солженицын опроверг эти обвинения.
Образ Солженицына подвергнут сатирическому изображению в романе Владимира Войновича «Москва 2042» и в поэме Юрия Кузнецова «Путь Христа».
И ведь это совсем не апологеты коммунизма!Так что теперь у Вас более полное представление о так уважаемом Вами Солженицыне!О!Кстати!А я жертва коммунистического режима:на первом курсе института я ,,Историю КПСС,,сдал на ,,неуд,,....[вот Nik_1 подтвердит,что это значило для студента!История КПСС! В Питерской школе "дзюдоистов" с углубленным изучением иностранных языков ее тоже проходили!
]
Но что странно:никто из моих родных не пострадал.....
Да, упал уровень, упал. да чего ожидать , если во главе всего -навсего подполковник, воспитанник ленинградских подворотень!
Одни самбисты на культуре остались работать!
